Я тасую карты.
Каждая, человеческая жизнь. И моим рукам суждено решить проживет этот человек долгую счастливую жизнь или сгинет в пучине горя и проблем. Станет богатым, обзаведется семьей, или умрет бедняком, так и не имея наследника своей бедности.
Я тасую жизни.
Некоторые называют это судьбой, другие случаем. Но ни судьбы, ни случая нет. Есть я.
Так было решено. Решено не мной. Решено задолго до меня. Решено Теми, кого даже я не помню, хотя наверняка знал давным-давно. Знал в Самом Начале.
Только в сказках бессмертные никогда ничего не забывают. На самом деле забывают чаще других. Слишком многое удается повидать. События, лица, имена сливаются в сплошную круговерть. Все же зря Они так решили. Те, кого я уже не помню, зря решили дать бессмертным разум. А может наоборот, зря решили дать разумным бессмертие. Я знаю, что решили так не Он или Она - Они. Откуда знаю? Вот уж над чем не стану ломать голову. Сломаю еще… Бессмертные ведь тоже иногда сходят с ума. А я в последние пару веков начал думать, что от этого не так уж далек.
Я не раскладываю пасьянсов. Просто беру карту и … Вижу.
По темному лесу идет мальчик. В руке палка. Простой кусок дерева заостренный на конце и обожженный для прочности. Но несет он ее гордо, словно сверкающий самоцветами меч. Вчера он встретил молодого гривза. И неважно, что будь на его месте гривз взрослый, то не было бы сейчас ни мальчика, ни палки. Но шансы были равны. Почти равны. Перевесило это первобытное копье, которое было у человека, и которым никогда не воспользовался бы гривз. И вот сейчас гривз лежит там, где напоролся на такой безобидный с виду кол, а мальчишка идет вглубь леса к старейшине, чтобы обьявить о победе. Своей первой победе над врагом рода человеческого-гривзом. Еще вчера одно имя этого существа заставляло содрогнуться все его существо. Теперь с этим покончено. В строю людей-воинов появился еще один боец. И пусть он пока мал, но он уже принес пользу роду.
И невдамек пареньку, что мгновением раньше, я так же всматривался в карту маленького гривза, и чувствовал то же, что сейчас. Боль. Боль и сожаление. Ведь он тоже уйдет. Сейчас ли? Позже? И уйдет так же бессмысленно, как до него ушел маленький гривз. Куда уйдет?
Этого мне знать не дано.
Картинки сменяют одна другую. И вот, я вижу его уже взрослым, во главе армии. Он-воевода.
Он взял это имя, сразу же после того, как взял жизнь первого своего врага. Скилд - коротко и грозно. Двенадцать лет он носит это имя. И вот уже семь лет, как этого имени боится до жути любой гривз в его стране. Да, гривзов выжило немало. Да, каждый из них много сильнее обычного человека. Но у людей есть нечто большее, чем просто сила. У них есть Скилд.
За последние семь лет, людьми не было проиграно ни одной битвы. Мелкие стычки - да, но если в бою сходились хотя бы тысяча на тысячу, побеждали люди. Старики перестали рассказывать истории про Геренейскую Битву. Это было одно из немногих серьезных сражений, в которых люди отстояли свои границы от нашествия гривзов. Но после Геренеи вторыя волна нападающих загнала людей в дремучие леса и болота. После этого, были еще три большие битвы, в которых люди безуспешно пытались отбить у врага свою родину. И лишь с появлением Скилда, совсем молодого еще воеводы, люди начали побеждать. Скилд, сумевший сплотить вокруг себя несколько небольших отрядов молодежи, человек по сорок в каждом, отправился с этим «войском» к Тилку-бывшей столице людей, ставшей затем заставой захватчиков. Глубокой ночью отряды людей взяли город в кольцо. Скилд повел во вражеский стан свой отборный десяток, воины которого, перебив охрану, открыли ворота товарищам. После этой победы люди закрепились в Тилке. После многолетнего соседства с гривзами они теперь хорошо знали их тактику, и были уверены, что смогут удержать город. Скилда посовещавшись, выбрали «Воеводой Рода Людского» и отдали под его руку все войска, которыми еще располагал Совет Старейшин. Потратив неделю на укрепление Тилка, Скилд двинулся во главе внушительной армии навстречу врагу.
Сейчас, семь лет спустя, вся Эриста была отвоевана людьми, а Скилд оставив треть армии для охраны ее рубежей, отправился следом за беспорядочно отступающими остатками войска гривзов.
Он сидел на зеленеющем весенней травой склоне холма, разглядывая рассилавшуюся перед ним страну врага. За его спиной воины устраивали походный лагерь, а воевода, сняв шлем и, подставив лицо веселому весеннему солнышку, мог позволить телу расслабиться. Нежась на солнышке расслабилось тело, но не разум воина. Скилд размышлял. Размышлял над тем, чем занимался последние несколько месяцев - выцарапыванием врагов из отнорков, куда те попрятались в страхе перед нашествием вчерашней своей добычи - людей. Вот уже три месяца и шесть дней, воины Скилда занимались этой тяжелой карательной работой. Давно были перебиты последние воины гривзов. Попадался лишь стар да млад. Сначала хотелось мести. Потом пришло…Нет, не сострадание конечно. Кто мог только помыслить о жалости к гривзу? Пришло чувство усталости. Воины перестали хвастаться на привалах своей удалью, все чаще посматривая на запад, в сторону дома. Скилд стал хорошим вождем. Пока воины не начали бросать в его сторону косые взгляды, нужно поворачивать назад. Гривзы теперь долго не поднимут головы. Эриста может не бояться нападения с востока.
Глаз не успел еще уловить скользнувшую к Скилду уродливую тень, а тело воина уже среагировало на сигнал опасности вытянувшись в длинном прыжке. Приземлившись на руки и, перекатившись через голову, Скилд метнул во врага сорванный с пояса кинжал, что не раз спасал ему жизнь, оказываясь вернее меча. Раздался дикий рев, а затем звук падения тяжелого тела. Поднявшись с земли Скилд и выхватив из ножен меч направился к врагу. С детства его учили - «Обезглавленный гривз мертвый гривз. Если же гривз сохранил голову, будь настороже. Нет существа коварнее гривза.» Осторожно подойдя к телу, Скилд приостановился, чтобы как следует рассмотреть врага.
Этот гривз был стар, даже очень стар. Красные старческие глаза невидяще уставились в небо. Мех на морде успел из рыжего стать белоснежным. Клыки, выглядывавшие из-под верхней губы были желтыми и сильно истершимися, а когти на лапах были совершенно сточены. Это все, однако, не делало его менее опасным противником. Росту внем было добрых семь локтей. И толщиной он отличался изрядной. Должно быть, весил втрое больше Скилда.
На рев прибежали пара воинов, но взглянув на скилда ушли обратно к своим. Вожак бьется, мешать нельзя. Не зря воин так осторожно приближался к телу врага. «Мертвый» гривз вдруг яростно взрыкнув попытался дотянуться до ненавистного человека. Но меч Скилда не дремал. Лапа чудища одним махом была отрублена под корень. Через секунду, к ней присоединилась и голова. Теперь можно и пере…
В глазах человека внезапно начало темнеть. Уже падая набок, он успел увидеть любопытно-торжествующий взгляд молодоко гривза покрытого ярко-рыжей шерстью. Когти правой лапы были измазаны в крови. Его крови.
Для него прошла целая жизнь. Славная жизнь. Жизнь полная опасностей и великих свершений. Для меня - мгновение. Но много больнее мне сейчас, чем ему, отправляющемуся за ту грань бытия, куда мне вход строжайше запрещен.
Запрещен Ими.
Беру следующую карту. Да, это карта маленького рыжего гривза, удивленно смотрящего на поверженного человека. Такого страшного секунду назад, когда он сразил его деда. И такого беспомощного теперь.
Почему я вытащил из колоды именно эту карту? Может быть, где-то есть тот, который решает, какую карту мне вытянуть?
Но зачем? Почему?
Не стану я пожалуй ломать над этим голову. Сломаю еще…

Опубликование, перепечатка и распространение всего вышеизложенного без ведома и согласия автора, является незаконным и крайне бестактным…

Данные материалы можно обсудить в форуме или оставить сообщение в гостевой книге